Мастерство создания вневременных шедевров с акцентом на исключительное качество материалов и блестящие инженерные идеи в полной мере воплотилось в концепции нового Bulgari SPA, признанного одним из лучших SPA-центров британской столицы. Его оформлением занимались знаменитые дизайнеры Антонио Читгерио и Патриция Виел, которым удалось подчеркнуть строгую роскошь бренда BULGARI.
Двухэтажный центр Bulgari SPA, занимающий внушительную площадь в 2 тыс. кв. м, располагается в лондонском отеле Bulgari Hotel & Residences — в престижном районе Найтсбридж, совсем рядом с Гайдпарком.

Его архитектурные объекты всегда отличаются масштабностью, фантастически смелыми идеями, оригинальными инженерными решениями и практически сразу попадают в списки главных городских достопримечательностей. Нам удалось познакомиться со знаменитым архитектором Хади Тегерани, который посетил Петербург по случаю презентации в салоне SOLO Office Interiors. Его здания можноьувидеть в Абу-Даби, Дубае, Гамбурге, Кельне, Мюнхене, Стамбуле и других городах.
Кроме того, хорошо известны работы Хади в сфере предметного дизайна, например разработанные в сотрудничестве с POGGENPOHL и INTERSTUHL.

— Могли бы вы сравнить подход к формированию жилого пространства сегодня с тем, что было 20-30 лет назад?

Сведение оконной композиции к двум прямоугольным рабочим портьерам предельно заостряет внимание на ткани, из которой они сшиты. Помимо упомянутых оригинальных экспериментов, в мире дизайна «в штатном режиме» продолжаются поиски новых тканых и набивных рисунков. Пестрые цветочные орнаменты — еще один тренд времени, В моде крупные цветы — что особенно важно, натуралистично и детально прорисованные. Дизайн словно бы ищет компенсации за предельно упрощенную форму как портьер, так и интерьера в целом. На фоне минималистской обстановки цветочные шторы могут оказаться самым ярким и информативным элементом комнаты.

Поиск новизны приводит дизайнеров в самые отдаленные уголки гербария. Розы — это уже банально и консервативно; сегодня в модном интерьере востребованы неброские полевые цветы, которые вообще-то редко увековечиваются в искусстве. Васильки, ромашки, даже колючий терновник — все это активно печатается на хлопке и льне и вешается на окна.

С простотой все понятно. Любовь к минимализму не покидает нас в эпоху перепроизводства вещей. Минимализм — лекарство от хронической усталости от изобилия, которое дизайн прописывает нам последние полвека. В оформлении окна он тяготеет к простым однослойным шторам, часто полупрозрачным, иногда — с прорезным геометрическим рисунком (чтобы вожделенной пустоты было еще больше). Сразу напрашивается вариант, когда шторы висят в два слоя и рисунок заднего полотнища работает на просвет переднего. Это, строго говоря, уже не ортодоксальный минимализм, а уступка буржуазному вкусу, но смотрится выигрышно. Самый честный и бескомпромиссный вариант — шторы из тонкого серого льна (почему льна, а не ситца? Потому что любой дизайнерский интерьер в отечественных условиях так или иначе маркирует материальный достаток, и российскому минимализму быть дешевым «неприлично»).

Фантастический вид на Финский залив стал главным аргументом в пользу приобретения этой квартиры, расположенной почти на самом берегу. Хозяева обратились в архитектурную студию «МК-Интерио» с намерением создать чистое и современное пространство, при этом обязательно включив в оформление природные мотивы.

По словам заказчиков, рядом с панорамными окнами в гостиной теперь можно стоять часами. И это неудивительно, ведь авторы проекта выполнили очень трудоемкие работы по установке современного остекления.
Изначальный «частокол» из форточек и окошек, полученный при сдаче дома, заменили на огромные окна — максимального размера, разрешенного на этой высоте.

Расположенная в самом центре Парижа, в двух шагах от Оперы Гарнье (более известной у нас как Гранд-опера), эта квартира была превращена Сашей Уолкхоффом в великолепный образец актуального стиля mix & match («смешивай и сочетай»), в котором только приветствуются любые эксперименты, смелость, юмор, эксцентричность и даже легкая степень сумасшествия.

«Невозможно быть минималистом и работать на CHRISTIAN LACROIX», — с иронией заметил Саша Уолкхофф в одном из интервью. Возможно, в душе он все еще остается минималистом, но вот его дом теперь скорее напоминает витрину. Чего здесь только нет! В том числе целое арт-собрание предметов, созданных Пабло Пикассо, Жаном Кокто, Шарлоттой Перриан, Марселем Вандерсом, Хеллой Йонгериус, Garouste & Bonetti... Ко всему прочему, Саша Уолкхофф является коллекционером керамической посуды, энтузиастом современного дизайна и одновременно — поклонником винтажной мебели 1950-х.

Задача, поставленная заказчиком, — создать «мужскую» квартиру в классическом петербургском стиле. Сверхзадача, поставленная архитектором, — в «дворцовом» интерьере должна остаться атмосфера жилого дома и абсолютного комфорта. Из записок автора проекта: «Опять я стою на пороге нового жилища, прислонившись к дверному косяку и вглядываясь в пустоту комнат. В голове пролетают мысли, одна картинка сменяет другую, и я пытаюсь понять, что же будет здесь через год-два. Я начинаю писать новый сценарий, по которому поставлю пьесу под рабочим названием „Интерьер для петербургского мужчины. Искусство стиля и меры"...»

В этой квартире много красивых пространств, перетекающих зон и,,, несущих стен, которые активно и эффективно использовались при проектировании. Удалось воплотить принцип дворцовой анфиладности, добиться гармонии ощущений, создав нескучное перетекание одного пространства в другое — по масштабам, цвету, рисунку полов, организации освещения, фактуре обоев и текстиля, объему лепнины. В процессе работы заказчик сам был удивителен тем, что, войдя во вкус проектирования и совместного творчестна, стал обучаться и не торопил архитектора. Проект рождался постепенно, шаг за шагом приобретая продуманные и законченные черты.